Поиск

Микеланджело Буонарроти, "Распятие святого Петра" Микеланджело Буонарроти, "Распятие святого Петра" 

Последние работы Микеланджело-художника в часовне Павла III

Всем известна Сикстинская капелла, которую каждый год посещает более четырёх миллионов человек. И напротив, очень немногие могут сказать, что им удалось побывать в другой Папской капелле внутри Апостольских дворцов, Паолинской.

Антонио Паолуччи

Ватиканская часовня имени Папы Павла III исключена из музейных маршрутов, в неё можно войти только с разрешения префектуры Папского дома; она - место поклонения, предназначенное для Папы, его гостей и его двора.

Паолинская капелла, или как её ещё называют, капелла Паолина всегда обозначалась в документах и исторических свидетельствах как малая, потому что её размеры довольно скромны. На протяжении веков Папы Римские всегда содержали эту малую часовню со всей тщательностью и заботой, преобразуя её и украшая. Стены часовни покрыты фресками с важными эпизодами жизни первоапостолов Петра и Павла. Центром внимания в ней всегда были две настенные росписи, изображающие Обращение Савла и Распятие святого Петра, последние шедевры Микеланджело-художника. Для Ватикана их заказал великий Папа Павел III Фарнезе, который в 1541 году торжественно открыл знаменитую фреску Страшного Суда в Сикстинской капелле; по его же инициативе состоялся Тридентский Собор (1545 г.).

В последующие пять столетий Паулинской капеллой занимались многие Римские Папы; многие художники, декораторы, скульпторы, позолотчики сменяли друг друга, украшая её изнутри. Таким образом, Паолинская капелла состоит из множества логически  последовательных элементов и слоёв. В основе философии (которая несколько лет назад вдохновляла последнюю реставрацию капеллы), было осознание этих фундаментальных отличительных черт: тонкой и сложной символической и иконографической структуры, единства тона, цвета, стиля и однородного старения на протяжении веков истории.

Вспомним историю создания Паолинской капеллы. Всё началось с Папы Павла III Фарнезе. Именно он заказал её строительство архитектору Антонио да Сангалло (1537-1539), а мастеру Микеланджело поручил исполнить две знаменитые фрески на противоположных стенах.

Буонарроти, работавший в Паолине в сороковых годах XVI века, - это уже пожилой человек с плохим здоровьем, огорчённый и уставший. Он был изнурен титаническими усилиями, приложенными им во время работы над Страшным Судом, гигантской фреской, тожественно представленной в канун Дня Всех Святых 1541 года. Начиная с 1547 года, когда Папа доверил ему ответственность за новый собор Святого Петра, проектирование купола поглощало всю его энергию, в то время как он сам был объектом непрерывных интриг, зависти и ревности со стороны надзирающих над Фабрикой Святого Петра.

Микеланджело был занят росписью стен новой часовни, с долгими перерывами, вплоть до 1550 года. Сначала он написал «Обращение Савла», затем «Распятие апостола Петра». Последнюю фреску он создавал в те годы, когда рушился его внутренний эмоциональный мир: в 1547 году умерла Виттория Колонна, подруга и доверенное лицо, а в 1549 году покинул мир «его» Папа Павел III Фарнезе.

В результате последней реставрации, после удаления тёмного слоя грязи и сменявших друг друга нелепых подрисовок, росписи Буонарроти были возвращены к лучшему из их состояний: зрители получили возможность увидеть их максимально приближенными к оригиналу. Фрески Микеланджело предстают перед нами отмеченными временем, выцветшими и даже повреждёнными во многих местах; тем не менее они всё ещё живы и красноречивы. Им не вернули их «первобытного великолепия», как пишут любящие штампы журналисты, а просто дали, наконец, возможность объективного и в то же время приятного их прочтения. Это всё, что можно и нужно требовать  от хорошей реставрации. Ничего больше, но и не меньше.

Микеланджело работал над своими фресками в Паолине всего по несколько часов в день, с долгими перерывами и многими переделками. Сходство со Страшным Судом очень близко: одинаковый цветовой диапазон, та же властная пластическая твердость, часто одни и те же идеи и те же конструкции, которые повторно использовались по этому случаю. Но есть и нечто большее, что отличает эту работу от фрески Страшного Суда, - это видение Человечества и Милости, выраженное с еще большей трагичностью и пессимизмом.

Христос снисходит с вселяющего ужас неба, чтобы схватить и притянуть к Себе сброшенного с седла и ослеплённого Савла; Бог низвергается на ужасных, жестоких, отчаявшихся людей. Создается впечатление, что тайна благодати, - дарованной человечеству, которое вовсе не заслуживает такой милости, - мучает душу художника. Как христианин, Микеланджело свидетельствует о религиозном кризисе своей эпохи, разделённой и взорванной Реформацией.

Важные доктринальные и богословские вопросы затрагивает фреска Распятие святого Петра, его последняя работа в Паолинской часовне. Эта потрясающая идея была повторена полвека спустя другим Микеланджело, Меризи да Караваджо, на похожей фреске в Часовне Черази в римской базилике Санта-Мария-дель-Пополо. Изображённый в момент распятия на кресте апостол смотрит на нас удрученно, почти сомневаясь в пользе своего мученичества. К кому обращен этот ужасный взгляд? Ко всем нам, конечно, недостойным имени христиан. Но также и к кардиналам, которые когда-то собирались здесь на конклав, и особенно к Папе, который, входя в Паолину, не мог избежать этого взгляда святого Петра. Апостол, лежащий на кресте, словно говорит своему преемнику: «Tu es Petrus» (Мф 16,18) и ещё: «Помни, что твоя судьба - это моя судьба, будь достоин моего свидетельства».

А что сказать насчёт гвоздей, хорошо видимых на руках и ногах Апостола? Реставрация, без всякого сомнения, показала, что гвоздей изначально там не было. Микеланджело их не рисовал, они были добавлены позднее. По идее Микеланджело святой Петр добровольно отдаёт себя в жертву. Его тело, ещё не тронутое знаками пыток, является своего рода духовным приношением, жертвой, которая выходит за рамки непредвиденных обстоятельств истории. По замыслу Микеланджело Распятие Святого Петра представляет собой наставление Викария своим преемникам в апостольском наследовании.

После более чем двадцатилетнего перерыва работы в Паолине возобновились при понтификате Григория XIII Бонкомпаньи, человека глубокой учёности и огромной культуры, заказчика ватиканской Галереи Карт и Башни Ветров, реформатора гражданского календаря.

Для завершения иконографического цикла этот Папа призвал известных художников Лоренцо Саббатини и Федерико Дзуккари, в то время как десятки декораторов, позолотчиков, штукатуров, чьими именами полны книги учёта оплаты, кропотливо работали над роскошным внутренним убранством Капеллы.

Представьте себе, что в этот момент два живописца - Саббатини и Дзуккари - были призваны продолжить дело Микеланджело через десять лет после смерти мастера и спустя сорок лет от инаугурации Страшного Суда. А тогда ещё была свежей типографская краска последнего издания «Жизнеописаний» Джорджио Вазари, наделившего Микеланджело Буонарроти аурой несравненного, непревзойденного гения и почти статусом «божественности».

Сабатини и Дзуккари были, конечно, польщены, но и напуганы этой миссией. Поэтому они решили держаться в тени, ни в коем случае не состязаясь и даже, насколько возможно, подражая высшему образцу (Сабатини  - в Падении Симона Мага, а Дзуккари - в аллегорических фигурах потолочного свода); они старались не создавать дисгармонии в общем стилистическом контексте. Точно так же вели себя многие художники, ремесленники, декораторы, реставраторы, которых приглашали работать внутри капеллы. В последние четыре столетия каждый Римский Папа занимался капеллой Паолина. Последнее значительное вмешательство было в XX веке, когда Павел VI отдал спорный по своей целесообразности приказ перестроить (1974-1975) часть, отведённую под пресвитерий. В годы правления Папы Бенедикта XVI эти изменения были устранены, и пресвитерию был возвращен прежний вид.

25 июля 2018, 11:55